Начальник Автобронетанкового управления РККА комкор Дмитрий Григорьевич Павлов в перерыве между заседаниями XVIII съезда ВКП(б), на котором он был избран кандидатом в члены ЦК партии (март 1939 года).
2 января 1941 года в Генеральном штабе РККА состоялась стратегическая игра, крупнейшая по размаху и важности за все предвоенные годы. Разыгрывался сценарий будущей войны: «Восточных» (то есть советские войска) возглавлял Павлов, ставший к тому времени командующим войсками Западного особого военного округа и генерал-полковником танковых войск, а во главе «Западных» (то есть германских войск) стоял командующий войсками Киевского особого военного округа генерал армии Жуков.
На огромных картах развернулось колоссальное сражение. Во время этой игры Жуков, по его словам, якобы предугадал немецкий план нападения на СССР и в пух и прах разбил Павлова. Однако после окончания игры Сталин не только не снял Павлова с должности, но и присвоил ему звание генерала армии, уровняв в звании с Жуковым.
Когда материалы игр были опубликованы, выяснилось, что на самом деле в ходе игры наступающей стороной был советский Западный фронт под командованием Павлова, наносивший удар в Восточную Пруссию, на Кёнигсберг, а Жуков оборонялся.
Заместитель командующего войсками Белорусского особого военного округа комкор Фёдор Исидорович Кузнецов (начало 1940 года). 8-11 января 1941 года состоялась вторая стратегическая игра. Теперь Жуков, командуя советскими войсками, наносил «ответный удар» на вражеской территории, который отражали два фронта: войсками Германии и Венгрии командовал Павлов, войсками Румынии — Кузнецов, ставший к тому времени генерал-лейтенантом и командующим войсками Северо-Кавказского военного округа. Сразу после первой игры Кузнецова назначили командующим войсками Прибалтийского особого военного округа. Он еще не принял должность, а ему приказывают во второй игре командовать войсками Румынии. Зачем?
Роль Кузнецова во второй игре открывает нам ослепительную красоту сталинского замысла. Дело в том, что в пространстве между Балтикой и Чёрным морем лежит Полесье, район непроходимых болот, которое делит Западный театр военных действий на два стратегических направления. Следуя принципу концентрации сил, мы должны сосредоточить главные силы на одном из этих направлений. Чтобы сделать выбор, и были проведены две игры: в первой основной удар наносился севернее Полесья из Белоруссии и Прибалтики, во второй вторжение в Европу происходило из Украины и Молдавии. На играх Сталин столкнул лбами тех, кто был больше всего заинтересован в том, чтобы именно его направление стало главным, ибо действующим на главном направлении войны достанутся лавры победителей.
Черновик Директивы № 2, опубликованный в «Военно-историческом журнале», свидетельствует о том, что документ составлялся экспромтом, в состоянии, близком к истерическому (обратите внимание на внесенную в документ правку). Директива № 2 была самым первым документом, который высшее руководство страны направило войскам Красной Армии с момента начала войны. Текст документа меньше всего напоминает боевой приказ: произвольные цифры, противоречивые указания, неуместная риторика. До сих пор никто из историков, придерживающихся версии о нежелании Советского Союза нападать на Германию, не объяснил, почему после нападения противника руководство Красной Армии (Генеральный штаб которой, по словам Жукова, интенсивно работал в предвоенные годы) не ввело в действие планы обороны страны, которые обязано было подготовить ввиду возможной агрессии. Директива и обстоятельства ее составления обсуждаются в главе 13 (стр. 182).
Советские войска проходят по освобожденной от немцев Ельне 6 сентября 1941 года. В этот день завершилась Ельнинская операция, которую провел Резервный фронт под командованием Жукова. Советские историки называли ее первым триумфом Красной Армии в войне против гитлеровской Германии. Какова же была цена этой победы?
19 июля 1941 года передовые части 2-й танковой группы Гудериана захватили Ельню и создали в этом районе важный и хорошо укрепленный плацдарм для рывка на Москву — Ельнинский выступ. Жуков с начала августа непрерывно и безуспешно штурмовал его, обескровив лучшие соединения Красной Армии. Нет ничего более глупого, чем штурмовать хорошо укрепленные позиции, на которых обороняется сильный противник. Даже если бы отсюда и ожидалось наступление на Москву, то выступ все равно не надо было штурмовать — надо было создавать оборону против него.
Пока Жуков штурмовал Ельню, основные силы 2-й танковой группы Гудериана ушли из выступа и участвовали в окружении и разгроме шести советских армий в Киевском котле. Затем, в конце сентября, германские танковые группы начали наступление на Москву, обойдясь без Ельнинского выступа и нанеся удары на других направлениях. Тут-то истощенный в боях за Ельнинский выступ Резервный фронт и попал под удары германских дивизий.
Ельня была сдана без боя, а Резервный фронт оказался в окружении и был разгромлен, потому что под руководством Жукова не готовился к обороне, а бессмысленно штурмовал Ельню.
Так никому не нужная победа Жукова под Ельней через три недели обернулась грандиозным поражением всего Резервного фронта.
Если бы в августе — начале сентября Жуков не штурмовал Ельню, а попытался спасти своих соседей в Киевском окружении, бросив несколько дивизий против тылов Гудериана, то бои под Киевом затянулись бы до октября и ноября, а войска Жукова под Ельней имели бы время на подготовку обороны. И противник после кровопролитных сражений за Киев был бы уже не тот, и начинал бы он наступление на Москву не в конце сентября, а гораздо ближе к зиме, а то и вовсе не начал бы его.
Бойцы 375-й стрелковой дивизии с боем переправляются через водный рубеж под Ржевом в августе 1942 года. С января по август 1942 года 5 армий Калининского фронта и 10 армий Западного фронта рвались на Ржев и Сычёвку, проводя непрерывные бестолковые наступательные операции, каждая из которых завершилась провалом. Жуков был не только командующим Западным фронтом, но и главнокомандующим Западным направлением, в состав которого входили Западный и Калининский фронты. Мясорубку под Ржевом под руководством Жукова помнили все фронтовики.
Сталинградское контрнаступление замышлялось как операция второстепенная, а главная операция — прорыв у Ржева, Сычёвки и Вязьмы — готовилась на Западном направлении. Эту операцию в ноябре-декабре 1942 года Жуков снова провалил. В своих мемуарах он объяснил провал тем, что «оборона противника расположена на плохо наблюдаемой местности, где имеются хорошие укрытия за обратными скатами высот, в оврагах, идущих перпендикулярно фронту… Не было учтено влияние местности, на которой была расположена немецкая оборона». Получается, что Жуков, лично готовивший операцию, не учел те самые овраги, которые он непрерывно штурмовал на протяжении девяти последних месяцев.
Начальник Генерального штаба Маршал Советского Союза Александр Михайлович Василевский (слева), первый заместитель Председателя Верховного Совета СССР Η. М. Шверник (в центре) и командующий 1-м Украинским фронтом Маршал Советского Союза Жуков во время вручения маршалам орденов «Победа» (Москва, 10 апреля 1944 года).
23 августа 1942 года захлебнулось очередное наступление Жукова на Сычёвку, а 26 августа Сталин назначил Жукова своим заместителем. Жуков пошел на повышение и стал заместителем Верховного главнокомандующего не после великих побед, а после восьми месяцев кровавой беспросветной мясорубки — Сталин оценил способность Жукова без колебаний много месяцев подряд гнать сотни тысяч людей на верную смерть.
Любой командир должен иметь двух помощников — думающего и «пробивного». Так, у командира полка начальник штаба обычно «мыслитель» и хороший стратег, а заместитель — погоняло, его командир полка посылает орать и материться туда, где решается в данный момент самая важная задача. Такая система успешно работала на всех уровнях, и на самом верху Сталин устроил так же: Василевский разрабатывал планы операций, а Жуков гнал людей на смерть, чтобы эти планы реализовывались.
Василевский был самым талантливым из советских полководцев (разумеется, после Сталина), поэтому он оставался главным советником вождя по военным вопросам на протяжении всей войны и после нее. Жуков для такой работы не подходил: еще в 1930-е годы в аттестации отмечалась его неспособность к умственному труду и ненависть к штабной работе. Однако благодаря крайней жестокости (излишней даже по меркам Красной Армии, не отличавшейся гуманизмом), жажде власти и болезненному самолюбию Жуков стал идеальным помощником Верховного главнокомандующего по части организации выполнения поставленных задач — любой ценой.
